Я громко выдохнула и понеслась обратно вдоль змеек, платанов и огромных лепных ворот. Я увидела своего «Летучего ирландца» и летела на крыльях счастья, радости и бесконечной усталости.
Мне удалось обмануть Лиссабон. Он полюбил меня, я его поцеловала и забыла. Оставалось уйти по-зурбагански. Нам с ним никогда не быть вместе, но я оставлю его в приятной иллюзии. В конце концов, после поцелуя лучше молчать и оставить всё идти своим чередом. Он не должен обидеться, я же не со зла, я же такая красивая девочка...
Матросы спустили мне на воду шлюпку, так быстро я никогда не гребла. На корабль я влетела одним махом, побежала обнимать отца, кричать о своём счастье и петь с матросами их громкие песни. Папа сказал, что только я могла выбраться из такой передряги. И он попросил Лиссабон меня охранять, ведь папа в нём родился и вырос.
Ещё две недели мы шли в Лисс, и я наслаждалась каждой дощечкой «Ирландца». Всё-таки правильно говорят, что не поймёшь, как сильно любишь, пока не потеряешь. Я люблю папу, команду и эти дощечки, пропахшие ромом.
Я почти не спала до самого прибытия в Лисс. Когда показались рыжие фонари этого прелестного городка, я успокоилась. Пришла в каюту, залезла под колючее одеяло и стала раздумывать, как бы мне слинять от папы.