Наверное, о таких вещах задолго до меня подумал Хармс. Я очень хочу объяснить, что он имел в виду, и смею утверждать, что самая недостижимая вещь — нос.

Закройте правый глаз, откройте его. Повторите то же с левым. Да, вы способны ясно увидеть свой нос. Теперь он будет вам казаться явным всё время, когда вы будете вспоминать об этих строчках, и больше вы о существовании своего носа не забудете, потому что всё тайное становится явным.

Свой нос мы видим всё время, но забываем об этом, как и о других важных вещах. Существование носа в пределах нашего зрения обозначает реальность, потому что мы привыкли смотреть на окружающий мир через призму своего носа.

Никто из художников не изображал на картинах свой нос, каким видит его в жизни. Такого не было ни в одной абстрактной фантазии. Хотя кто-то из авторов интернет-мемов загрузил в сеть картинку с
художником — носорогом, который разбросал свои работы, и на каждом рисунке посередине — большой серый рог. Но если вы вдруг найдёте
какую-нибудь картину с человеческим носом, обязательно сообщите мне. Даже если нарисуете её сами, тоже сообщите.

Говорят, что нельзя посмотреть на мир глазами другого человека, нельзя увидеть то, что видит он. Но очертания его носа представить легко. Поэтому глаза другого человека можно примерить как очки, и даже не нужно спрашивать на это разрешения. Всех людей объединяет то, что они видят свой нос.

Вы можете спросить свою собаку или кошку, что она думает о своём носе. Скорее всего, наши животные тоже часто наблюдают за тем, что видят перед собой. Нос очень пригодился им в жизни, потому что без него кошки не ловили бы мышей, а собаки не могли бы работать детективами. Видеть нос перед собой им жизненно необходимо. Можете потрогать влажный нос своего друга и убедиться, что в мировидении вас объединяет одна существенная общая деталь.

Представьте, что на ваш нос села бабочка. Это очень приятно. Даже приятно вдвойне, потому что мы видим не одну бабочку, а две. Может быть, человек устроен именно так для того, чтобы разглядывать всё прекрасное ближе и множить его на два, а всё ужасное держать от глаз подальше в одиночестве.

Сам нос — один, а видим мы два носа. Эта арифметика доказывает, что нос — прекрасен, как и бабочка, севшая на него, а прекрасное нужно множить.
А теперь представьте, что вы фотографируете. Смотрите в окошко, закрываете один глаз, прищуриваетесь, нажимаете на кнопку затвора и отрываетесь от тушки фотоаппарата. Вроде бы один пейзаж — что перед вами, что в фотоаппарате, но у второго нет носа. Нет ни одной фотографии, которая была бы похожа на реальность, потому что на ней не будет вашего носа. Поэтому нужно всегда стараться успеть рассмотреть всё не в окошко фотоаппарата, а в свои два глаза. На фотографиях пейзаж далекой страны можно увидеть много раз, а вот с присутствием своего носа — только один. Если, конечно, вы в это место больше не вернётесь. Вот поэтому важны путешествия, а не фотографии, ведь через фотоаппарат все видят одинаково.

Но во сне своего носа никогда не видишь. Скорее всего, это потому, что у человека нос растет наружу, а не внутрь. А сны мы видим где-то с обратной стороны век. Там, где появляется темный фон, когда закрываешь глаза, то есть внутри. Но в носу тоже темно. Может быть, мы втягиваем сны вместе с воздухом через нос, чтобы потом глаза их смотрели. Когда мы спим, темно везде: на улице, в глазах, в носу и во рту. В нашем кинотеатре гаснет свет. И все это для того, чтобы сны были ярче.

Нет ни одного человека в мире, который бы не видел постоянно свой нос. Это единственное, что видели все без исключения. Наверное, не повезло только гоголевскому коллежскому асессору Ковалёву. Я думаю, вы уже догадались, из какой он повести. Этот герой однажды остался без носа, вместо которого у него вдруг возникло пустое место. Он говорит: «Хотя бы уже что-нибудь было вместе носа, а то ничего!...» Ковалёв достаточно долго страдал, прежде чем его нос возник на месте так необъяснимо, как и исчез. Хорошо, что у нас так не пропадают носы.

Нос — самая недостижимая вещь, если её не замечать. Хармс совсем не врал, что до носа не достать. Достать до носа — это совсем не ерунда. Как можно достать до того, что не можешь даже увидеть?

Часть лица, находящуюся посередине, нужно научиться использовать правильно. Я не знаю, о чём именно думал Хармс, зато могу представить, как он смотрел на мир через призму своего прямого, среднего по размерам и длине
носа.