Ключевые критерии отбора рукописи:

• соответствие тематике и запросу аудитории;
• экспертность;
• актуальность.

«Многие внутренние неочевидные процессы до верстки заключаются в разных хитростях, чтобы выудить текст от автора:

• пишешь практически ежедневно, напоминая о себе;
• приезжаешь к автору в родной город, потому что это единственный способ взять у него короткое интервью;
• отправляешь к автору курьера за рукописью;
• самое смешное – автор перестает тебе отвечать, и приходится писать друзьям, родственникам, чтобы узнать, что случилось.

А дальше все уже проще, так как ты работаешь над проектом с проверенной командой».

Индустрия комиксов в России никогда не была особенно развита, но в последние пять лет стала одним из самых растущих сегментов отечественного книжного рынка. Хотя казалось бы, стереотип о том, что комиксы — это «детские картинки», всё ещё жив.

«Мы показываем, что комиксы не только детские и не только про супергероев: в них часто понимаются и взрослые, и остросоциальные темы», — говорит Дмитрий.

— Были такие моменты, когда хотелось всё бросить и больше этим не заниматься?

— Конечно, были. Раза два или три точно... Но всё это так или иначе связано с экономическими сложностями. Один из решающих моментов был в 2014 году, когда очень сильно упал рубль. Я себе дал слово: я попробую ещё один год, и, если ничего не получится, то пора заканчивать. Но тот год оказался успешным, и после этого мы с финансовой точки зрения стали более независимыми и начали укрепляться.

Как отмечает Наталья, к привычным проблемам редактора добавляются и локальные трудности: «Да, в качестве основы мы берем текст оригинальных статей, казалось бы — сканируй и печатай. Но в реальности над разработкой технологии воспроизведения текстов проведена колоссальная работа. Цель наших изданий — представить удобочитаемый вариант старой книги».

Оригиналы, как правило, недоступны — не все есть в библиотеках, не всегда их выдают в читальный зал. Книги ветхие, бывают утраты частей текста и целых страниц. Часто при чтении старых книг читатель сталкивается с аллергией на книжную пыль, чего нет с новыми изданиями.

Но, несмотря на подобные сложности, редактировать такие издания лишь интереснее. Редактор определяет, что будет включено в книгу помимо воспроизводимого оригинала. Это и вводные статьи, и предисловия, и дополнительные материалы, которые могут быть полезны читателю для погружения в контекст. Во время работы на серией «Из коллекций казанских библиофилов» для книг подбирались старинные портреты авторов, заказывались недостающие фрагменты — карты и утраченные страницы. Подобная внимательность к книге и тексту создаёт уникальные издания.

Даже при работе с текстами в старой орфографии Наталья Абрамова видит не проблему, а скорее интересное задание. Но тут же она замечает: «Реальная сложность у нас возникла при воспроизведении текстов XVIII века — начертание некоторых букв в современных шрифтах существенно отличалось. Для этого пришлось заказать у специалистов дополнительные символы к рабочему шрифту».

Такой тщательный подход каждого работника издательства к своему делу и определяет успех будущей книги. Даже если возникают преграды или вызовы, суть любого проекта в том, что он «начинается не с нуля, а с ключевого момента». Единая идея, объединяющая всех сотрудников, позволяет находить уникальные по своей природе статьи в самых неочевидных местах: от материалов конференций до сносок в тексте. Но для этого «важно искать, искать и искать».

Екатерина рассказала также и о диссонансе между оригиналом и переводом: если изначально книга уныла по форме и содержанию, то даже самый блестящий перевод не сделает из нее «конфетку». Но, в то же время, плохой перевод может превратить остроумное чтиво в скучное, а сложную информацию — в непроходимые дебри.

«Я люблю свою работу именно за свободный график, отсутствие начальства и рутины, за удовольствие от выполненного перевода. Мне нравится смотреть на полку, где стоят книги, которые перевела я».

Тем не менее, Ирина часто сталкивается со сложностями: «Помимо работы с книгой, редакторы постоянно коммуницируют со множеством людей. Это не всегда комфортное общение, все люди разные. Иногда приходится быть психотерапевтом.

Еще одна сложность — сроки сдачи проекта. В месяц один редактор может вести по 4-6 проектов одновременно. Порой страдает качество. Например, книги выходят с большим количеством корректорских ошибок. Увы, скорость не позволяет всегда выпускать идеальные издания. Но ведь идеального не бывает ничего. Даже в относительно спокойное для книгоиздания советское время книги выходили с ошибками.

На сегодняшний день есть еще одна проблема — подорожание книг. Не совсем ясно, что ждет сферу в целом, но, сколько я себя помню, всегда и везде в издательских кругах обсуждалось, что книжная отрасль „умирающая". Восемь лет работаю, она все еще жива, просто трансформируется».

Но справляться с этими сложностями помогает любовь к делу... А еще смех: «Мы много смеемся над какими-то не очень удачными местами в переводах (особенно над переводами постельных сцен), над забавными моментами в авторских текстах. У одного моего автора во время описания милейшей сцены из-под одеяла вдруг выглянул кусочек ноги. Она, конечно, имела в виду, что из-под одеяла выглядывала просто нога, но в таком вот контексте получался какой-то Стивен Кинг».

Немаловажным моментом в работе художника является взаимодействие с заказчиком. Нужно уделять внимание деталям, помнить про все мелочи: «Я всегда прошу связать меня с автором, диалог напрямую гораздо результативнее. Можно попросить дополнительное описание героя, какие-нибудь референсы, если внешность персонажа ассоциируется у его создателя с конкретным человеком».

Стоит отметить, что у этой профессии есть как положительные стороны, так и отрицательные: «Чаще всего трудности связаны с финансовым вопросом. Иногда происходит так, что количество правок и время работы над проектом совершенно не пропорционально оплате — вот тогда становится очень сложно, хочется все бросить».

Часть проблем как раз связана с недооцениванием профессии. Но есть и другие, более обидные вещи. Например, отказ от работы перед выходом в свет: «Последний раз это произошло с иностранной писательницей, которая поставила нас с редактором в тупик, заявив, что мои иллюстрации не соответствуют ее представлениям — речь шла о цвете кожи героев. В таких ситуациях я обычно стараюсь понять, как решить эту проблему с наименьшими "телодвижениями" — можно ли исправить иллюстрацию, дорисовав, подкрасив. Если это устраивает обе стороны — корректирую».

И уже на этом этапе появляются «подводные камни». Катя Тинмей поделилась, как сложно бывает прийти к консенсусу: «С книгой на всех этапах работают очень творческие люди, все видят ее с разных сторон, поэтому прийти к общему видению обложки — челлендж. Лично мне проще, когда я работаю с редактором, с которым у меня совпадают вкусы».

Еще одна проблема, с которой сталкивается дизайнер на этапе работы с книгой автора, который уже имел успех — большие ожидания: «Так было, например, с серией книг Лии Арден „Мара и Морок". Когда проект только появился, мы очень быстро подобрали стилистику, которая имела успех. Но после того, как история стала популярнее, работа над следующими обложками стала сложнее, потому что были ожидания от аудитории».

Помимо этого, Катя рассказала, почему в какие-то моменты хочется уйти из индустрии: «Книжный дизайнер в России — очень нестабильная профессия, потому что зарплата идет за конкретный проект. Это осложняется тем, что иногда теряется творческий поток, но возможности уйти в оплачиваемый отпуск нет».

Катя отметила, что для нее книжный дизайн — большая удача. Несмотря ни на что, любовь к профессии — тот свет, который зажигает глаза, каждый раз вдохновляет идти дальше, творить, не обращать внимание на какие-то проблемы.

Поэтому Ник Теплов назвал эту профессию лавированием между подводными камнями: противоречивыми требованиями редакции, экономией материалов ради выпуска любой ценой, голосом автора, собственными желаниями и видением.

Пример, когда все эти факторы сходятся в одной конфронтационной точке, — серийность. В то время как некоторые издательства ради экономии используют один дизайн обложки и меняют только название, для Ника и его издательства важно сделать «не конвейер, а уникальный продукт — серия книг, которые выглядят как серия, но очень разные внутри». Ниже мы приводим такой пример.

«Во всех случаях мы фантазируем, что нужно читателю и как сделать книгу удобнее. Думаем, в какой ситуации человек будет с ней работать: например, предполагается ли, что её будут конспектировать? Потому что тогда важно, чтобы она раскрывалась на столе под собственным весом и её не приходилось держать или что-нибудь на неё класть. Или, наоборот, должна быть лёгкая книга, потому что это путеводитель?»

Именно верстальщик занимается созданием дизайн-макетов для книг. Обычно у издательства есть типовые макеты, но в случае, если разработка макета идёт с нуля (например, это авторский проект), то разработка может занимать много времени.

«В прошлом году делали научно-популярную энциклопедию для детей — „Удивительный Дальний Восток". Вот это было сложно и долго: несколько авторов, которые до последнего переделывали свои тексты, иллюстрации разных типов, подписи, примечания и дополнительные справки — это был очень большой, наполненный макет, и делали его долго. Несколько недель собирали черновик и только потом уже отдали на корректуру».